Да… Он действительно был словно волшебный плащ, защищавший ее от зла…
Долго, вот уже как несколько пролетов птицы Сирин от Селены до Гелиоса память не подводила ее. Она все еще помнила как АДИЛ спас мать от волн, смывших ее с Ковчега, когда Ной, уставший от поисков горы Арарат в бурлящем океане Всемирного потопа, не успел развернуть Ковчег к волне. Как пальцев на всех руках АДИЛА, Ноя, Блэквуда и Му-му – столько смен Гелиоса и Селены барахталась она в волнах в надежде на спасение. И АДИЛ пришел к ней на помощь.
А когда среди волн стали появляться островки суши, Ной, вконец раздраженный перегрузкой Ковчега всякими тварями по паре и расплодившимися некстати человеческими особями в особо недопустимых количествах, без особых протокольных условностей заявил: "Докудово везти такую ораву? Пора и расплод отсевать, однако".
- Докудово, докудово… Куда причалил тут и спускай нас на Землю. - Мать АДИЛА стала собирать шкуры, снятые со съеденных за последние два затемнения Селены, носорогов, позвала за собой только любимого вот уже три тысячи лет сына и его брата с подругой по ночным утехам, и легко спрыгнула на тот холмик, что так и называть стали – Докудово, а кто-то обосновал Селец по соседству. Ковчег плыл дальше, но Ною не всегда нравилось, что этот паршивый Гейл набивал себе до оттопыривания свой желудок, и он его прогнал: Слазь Грей со своим желудком на островок и живи себе сам по себе и набивай свой Желудок.
Беня долго присматривался к происходящему и попросился сам: - Ной! Щоб я так жил! Дай мне кони и я освобожу место в ковчеге. – И стал он – Беня и Кони - обосновываться на островке жизни…
Так и расселились некоторые долгожители Ковчега по островкам. А когда Океан несколько отступил, то и перебрались они к середине от их поселений, где править стал старший сын АДИЛ.
А что дальше было - уже летописец Праведник малость поведал. Но самое загадочное и неожиданное Праведник поручил отклинописить на валунах Грине – великому магистру.
